Денис Викторович Урубко - знаменитый высотный альпинист, мастер спорта международной категории, обладатель престижных альпинистских наград. Является первым жителем СНГ, который покорил все «восьмитысячники» мира, без применения кислородных систем. Сегодня мы с вами познакомимся с биографией и достижениями этого выдающегося альпиниста.
Детство
Денис Урубко родился 29 июня 1973 года в городке Невинномысск, Ставропольского края. Его отец был геодезистом. С младых ногтей Денис ездил вместе с ним на Северный Кавказ в полевые партии, ходил на охоту и рыбалку. Так у будущего альпиниста сформировалась любовь к природе и туризму.
В 1987 году семья Урубко переехала на Сахалин. Причиной тому стала необходимость в перемене климата, из-за развивающейся у будущего альпиниста астмы. На Дальнем Востоке Урубко приобрел опыт длительной походной жизни, путешествуя по лесам на юге острова. В 1990 году юноша прочитал статью о восхождении казахских альпинистов на гималайскую вершину Дхаулагири и книгу Райнхольда Месснера «Хрустальный горизонт». Эти произведения изменили его жизнь в корне и побудили мечты о карьере альпиниста.
Дебютные восхождения
В августе 1991 года 18-летний Урубко дебютировал в «настоящих горах», покорив 4506-метровую вершину Восточная Белуха. Во время учебы во Владивостоке он начал заниматься в городском альпинистском клубе. Вместе с другими его участниками ездил на многочисленные сборы. На Баджальском горном хребте начинающий альпинист закрыл третий разряд, а в Ала-Арчу - второй. В начале 1992 года вместе с другом Урубко покорил Ключевскую сопку на Камчатке. Ее высота составляет 4,75 километров.
Учеба, армия и новые высоты
Летом того же года альпинист отправился на Памиро-Алтай работать помощником в горных экспедициях. Там он покорил свою первый пятитысячник - гору Аксу Главную (5,3 км). В киргизском городке Оше Денис Урубко познакомился со старшим тренером ЦСКА МО РК - Ервандом Ильинским, который пригласил юного альпиниста в свой клуб.
Бросив в начале 1993 года учебу в Институте искусств города Владивосток, юноша отправился жить в Казахстан и влился в альпинистскую секцию Алма-Аты. Получив казахстанское гражданство, Урубко был призван на военную службу, которую проходил в клубе ЦСКА на должности прапорщика спортивной роты. После армии альпинистская карьера Урубко пошла в гору.
Значимые восхождения
Перечислять знаковые восхождения альпиниста Дениса Урубко можно долго. Остановимся лишь на самых главных его достижениях. Летом 1999 года за 42 дня альпинист выполнил программу «Снежный барс», включающую в себя 5 вершин семитысячников, находящихся на территории бывшего СНГ. В период с 2000 по 2009 год Урубко выполнил программу Q-14, покорив все 14 восьмитысячников мира. Он стал первым представителем СНГ, кому это удалось, и восьмым человеком в мире, взошедшим на данные вершины без использования кислородного оборудования. В программу Q-14 входит и самая высокая гора мира - Эверест. С нее Денис Урубко начал выполнение программы в 2000 году.
Рекорды
В декабре 1999 года альпинист показал рекордное время на ежегодных забегах памяти А. Букреева на пик Амангельды (4 км). Расстояние от мемориала «Погибшим в горах» практически до скальной вершины указанной горы Урубко преодолел за 75 минут. Организаторы забега даже установили премию в размере 500 долларов за побитие этого рекорда.
В августе 2000 года альпинист поучаствовал в горном фестивале «Хан-Тенгри», который проходил на одноименной горе. В рамках мероприятия проводили состязание по скоростному подъему, на которых Урубко одержал блестящую победу. Сложный участок от базового лагеря до вершины горы, протяженностью в 3010 метров, он преодолел з 7 часов 40 минут.
21 августа 2001 года высотный альпинист Урубко совершил скоростное самостоятельное восхождение на горе Гашербрум II: от 1 лагеря (5,8 км) до вершины (8,035 км) всего за семь с половиной часов. Таким образом, ему удалось побить рекорд, поставленный Анатолием Букреевым в 1997 году на два часа.
14 сентября 2006 года альпинист побил рекорд в ежегодном забеге на самую высокую гору Европы - Эльбрус. Расстояние от Азау (начало подъема 2,4 км) до Западной вершины горы (5,642 км) он преодолел всего за 3 часа и 55 минут. Этот результат потряс всю альпинистскую общественность. О нем заговорила в СМИ не только бывшего СНГ, но и всего мира.
Спасательные операции («спасы»)
В мае 2001 года Денис Урубко сопровождал на склоне Лхоцзе с высоты порядка 8,1 км до 6 лагеря выбившуюся из сил польскую альпинистку Анну Червинску вместе с шерпом Пасангом. Отдохнув один день после спасательной операции, альпинист покорил эту гору. Последующим сопровождением полячки занимались шерпы и ее соратники по команде.
В феврале 2003 года после неудачного штурма склона К2 в составе польской экспедиции Урубко спустил с высоты 7,75 км поляка Марчина Качкана, который заболел и обессилел.
Летом 2003 года русскому альпинисту довелось спускать француза Жана-Кристофа Лафая с Броуд-пика. Во время восхождения, у неудачливого альпиниста развилась сильная пневмония. Казахская команда продолжила успешно брать высоту, а Урубко покорил ее на следующий день. В 2006 году французский альпинист пропал без вести во время зимнего самостоятельного восхождения на гору Макалу.
В мае 2007 года, прервав свой скоростной одиночный забег на восьмитысячник Джаулагири, Урубко снял с горы своего соотечественника - ветерана Бориса Коршунова. Последний провел «холодную» ночевку на высоте 7,3 км и был практически при смерти.
В мае 2008 года, сразу после покорения восьмитысячника Макалу, Урубко поучаствовал в спасении больного испанского альпиниста Иньяки Очоа. Когда с грузом кислородных баллонов россиянин поднялся от подножия горы до 3 лагеря (6,9 км), Иньяки скончался от отека мозга в 4 лагере (7,4 км). Позже Дениса Викторовича вместе с другими спасателями наградили испанской медалью «За спортивные услуги».
Денис Урубко, биографию которого мы сегодня рассматриваем, является очень волевым и целеустремленным человеком. В доказательство тому рассмотрим несколько увлекательных фактов.
В детстве будущий обладатель «Снежного барса» страдал от аллергической астмы. Скорее всего, причиной ее обострения стали два химических производства, расположенных в его родном городке Невинномысске. Тем не менее, Денису Владимировичу удалось покорить все гималайские восьмитысячники без использования кислородного оборудования.
В июне 1991 года во время путешествия по горной системе Кодар Урубко ошибся перевалом, который был не ясно обозначен на карте. Из-за этого ему пришлось с тяжелым рюкзаком лезть по сложной скале высотой 2,6 км. Не обнаружив следов людей на ее пике, альпинист нарек его «Сахалином».
В юности Денис Урубко подрабатывал актером в театре. Приехав в Алматы, в начале 1993 года он устроился в местный ТЮЗ, где сыграл в пьесах "Сильва", "Белый Крест", "Четыре допроса", "Река на Асфальте", "Остров сокровищ" и других.
Денис Урубко стал первым альпинистом из СНГ, который покорил все 14 восьмитысячников Земли. До него таковым считался украинский альпинист Владислав Терзыул, однако ему не засчитали два пика, которые были буквально на несколько десятков метров ниже главных вершин.
Свою воинскую службу в ВС Казахстана Урубко закончил в чине лейтенанта, как старший тренер по альпинизму. Вскоре из-за реструктуризации армии в ЦСКА упразднили альпинизм как вид спорта. В этой связи Урубко предложили работу в Астане в отделе физической подготовки войск с перспективой назначения в майоры. Альпиниста это не устроило, и он решил уволиться.
Философия
Отдельно стоит отметить понимание альпинизма в философском разрезе, которое менялось в разные периоды становления Дениса Урубко. В юности восхождение на гору было для него приключением и способом познания окружающего мира. Позже он стал смотреть на альпинизм, как на спорт и способ исследования своих физических и волевых качеств. На сегодняшний день Урубко относится к восхождению на горы, как к искусству, неотъемлемой частью которого является познание души человека и его творческого потенциала. При этом альпинист утверждает, что без предыдущих стадий искусство невозможно и превращается в демагогию.
Награды
За свою продолжительную и насыщенную карьеру Урубко был удостоен таких наград и званий:
- «Золотой ледоруб Азии» в 2006 за покорение вершины Манаслу, и в 2009 - за открытие нового маршрута на Чо Ойю;
- «Золотой ледоруб» в 2010 году за лучшее восхождение на тот самый маршрут Чо Ойю;
- Eiger Award в 2009 году;
- «Снежный барс» в 1999 году;
- ITAS в 2001 году за книгу об альпинизме, отличающуюся жизненностью изложения, эстетикой и качественным исследованием;
- Кавалер Золотого ордена НОК (Национального олимпийского комитета) РК в 2009 году;
- Спортсмен года РК в 2009 году.
Общественная деятельность
В марте 2010 года герой нашего рассказа был избран вице-президентом Федерации альпинизма Республики Казахстан. В октябре того же года его пригласили на конкурс «Золотой ледоруб Азии 2010» в качестве председателя жюри. В 2012 и 2014 годах он был приглашен на этот конкурс, только уже в роли члена жюри. В конце 2010 года Денис Урубко в числе 16 топ-альпинистов поучаствовал в Международном Горном Саммите с докладом о казахских альпинистких маршрутах. С осени 2014 года альпинист тренируется и ходит в горы с молодыми людьми в окрестностях Бергамо.
С весны 2016 года он в рамках международного проекта URUBKO CAMP помогает заинтересовавшейся молодежи. Деятельность проекта объединяет Россию, Среднюю Азию и Европу. Кстати говоря, сам Урубко имеет 3 гражданства: Российское, Казахстанское и Польское. В рамках проекта URUBKO CAMP альпинист проводит семинары и совместные тренировки с начинающими покорителями горных вершин. Кроме того, он финансово поддерживает перспективные коллективы и организовывает совместные выходы в горы.
Книги и кино
Денис Урубко, который, кстати говоря, имеет журналистское образование, лично описывает свои восхождения. Дебютным произведением альпиниста стал очерк «Безумство храбрых», опубликованный в газете городка Южно-Сахалинск, которая называлась «Молодая гвардия». В этой статье Урубко рассказал о покорении высшей точки острова в 1990 году. С тех пор и по сегодняшний день альпинист написал огромное количество статей для различных изданий, львиная доля из которых были зарубежными. Кроме того, он издал 13 книг и снял четыре фильма об альпинизме.
Наибольшей популярностью пользуется книга Дениса Урубко «Прогулки по вертикали» (2013 год). Она рассказывает биографию альпиниста и историю его свершений. Также популярность получила изданная в 2012 году книга «Абсурд Эвереста». Денис Урубко рассказывает в ней о том, как в 2000 году он исполнил свою мечту и попал к подножию этой горы.
Профессиональный спортсмен, тренер, писатель, горный гид
Обладатель «альпинистского Оскара» Eiger Award-2009 за первое зимнее восхождение на Макалу и приза журнала «Climbing Magazine»(США) - 2012 Golden Piton (Золотой Крюк) за первое зимнее восхождение на Гашербрум II .
Кавалер Золотого ордена Национального Олимпийского комитета РК за выдающиеся заслуги в спорте (2009), несколько медалей по линии военной службы, медали Наварры и Непала. Фондом развития спорта Казахстана (ФРСК) признан «Лучшим спортсменом года-2009» в Республике Казахстан. В 2010-2011 годах был вице-президентом Федерации альпинизма и скалолазания Республики Казахстан.
Первый горовосходитель из СНГ, покоривший за 9 лет (2000-2009) все 14 восьмитысячников мира (главные вершины), причём, все - без применения кислорода. Cтал по этому показателю восьмым в мире .
Биография
Денис Викторович Урубко родился 29 июля 1973 года в Невинномысске Ставропольского края. Мать, Урубко Наталья Павловна, работала преподавателем музыки в детских садах и начальных школах и с детства привила Денису любовь к литературе и искусству. С отцом-геодезистом будущий альпинист ездил в полевые партии по Северному Кавказу , ходил на охоту и рыбалку.
В 1987 году семья переехала на Сахалин в поисках лучшего климата из-за развивавшейся у Дениса аллергической астмы. На Дальнем Востоке Денис Урубко много ходил по тайге, путешествовал по лесам на юге острова, приобретая опыт длительной походной жизни. Прочитав в 1990 году статью в альманахе «Ветер Странствий» о восхождении на гималайский пик Дхаулагири казахстанской экспедиции Казбека Валиева и Юрия Моисеева , отрывок из книги Райнхольда Месснера «В одиночку на Нанга-Парбат», загорелся альпинизмом как видом спорта. Тем же летом он поднялся на гору Лопатина (1609 м) - высшую точку Сахалина.
Урубко дебютировал в «настоящих горах» в 17 лет, отправившись в одиночку летом в Кодар и совершив восхождение на безымянную вершину около 2600 м. Тем же летом, 13 августа 1991 года, в одиночку поднялся на Восточную Белуху (4506 м) на Алтае . Затем в феврале 1992 года совершил с другом зимнее восхождение на Ключевскую сопку (4750 м) на Камчатке . Учился в Институте искусств г. Владивосток, там пришёл заниматься в городской клуб альпинизма. Ездил на спортивные сборы на Баджальский горный хребет в Хабаровском крае, где закрыл третий разряд по альпинизму, и в Ала-Арчу (Киргизия), выполнив норматив второго разряда. Летом поехал на Памиро-Алай работать помощником в горных треккингах с иностранцами в район Аксу - Каравшин на границе Киргизии и Таджикистана. Взобрался на свой первый пятитысячник Актюбек (5125 м), совершил ещё несколько сольных восхождений 3Б-4А, в том числе на Аксу Главная (5355 м). На обратном пути в киргизском городе Оше познакомился с Ервандом Ильинским - старшим тренером ЦСКА МО РК, который пригласил его в Алма-Ату , в спортивный клуб ЦСКА. В начале 1993 года, бросив учёбу в Институте искусств во Владивостоке , переехал в Казахстан и влился в альпинистскую спортивную секцию г. Алма-Аты. Принял казахстанское гражданство, был призван на действительную воинскую службу, которую проходил в ЦСКА, долгое время был прапорщиком спортивной роты . По настоянию друзей поступил в Казахский национальный университет имени аль-Фараби , где заочно учился на факультете журналистики с 2001 по 2007 год.
Значимые восхождения
В составе различных команд ЦСКА (Алма-Ата)
1993 год - в возрасте 20 лет дважды покорил семитысячник Хан-Тенгри (7010 м) (недоступная ссылка) на Тянь-Шане и пик Мраморная стена (6400 м), в одиночку совершил восхождение по северной стене пика Орджоникидзе (4410 м) в Заилийском Алатау, которое он позже впечатляюще описал в рассказе «Крутой лёд»
1994 год - пик Свободной Кореи (4740 м), по северной стене (маршрут Беззубкина), пик Мраморная Стена (6400 м), пик РГО (6500 м), по западному ребру, пик Учитель (4045 м), по юго-западному контрфорсу, соло.
1995 год - траверс Мраморная стена (6400 м) - Хан-Тенгри (7010 м).
1997 год - пик Маяковского (4208 м) по юго-западной стене, соло.
1998 год - пик Александра Блока (5250 м), по юго-западному гребню, капитан команды.
2008 год, июль - пик Свободной Кореи (4740 м), по северной стене, маршрут Попенко, 6А, в двойке с Борисом Дедешко.
2008 год, август - пик Восьми альпинисток (6110 м), первопроход по западной стене, 6А, с Борисом Дедешко и Геннадием Дуровым .
В этом году Урубко в Киргизском Алатоо и Заилийском Алатау совершил во главе своей команды ЦСКА серию из 13 восхождений 6А, 6А, 6А, 5Б, 5Б, 5Б, 5Б, 5Б, 5А, 5А, 5А, 5А, 5А категорий сложности.
2001, 6 марта - Мраморная стена (6435 м), северный Тянь-Шань , с Симоне Моро и Максутом Жумаевым .
В дуэте с Сергеем Самойловым (знаменитая связка ДУСС) В разных составах
2004 год, февраль - зимнее восхождение в составе команды Службы Спасения г. Алматы (051) на пик Ленина (при спуске погиб один участник).
2009 год, 9 февраля - вторая зимняя попытка на Макалу на этот раз в паре с Симоне Моро закончилась успешно - это было первое зимнее восхождение на Макалу. Получили альпинистский Оскар - престижную награду Eiger Award 2009 . На тот момент получилось, что все 9 непальских и Тибетских восьмитысячников покорены и зимой. Но не пройдены были в зимний период ещё четыре в Каракоруме и Нанга-Парбат .
29 января 2017 года Денис Урубко совершил зимнее соло-восхождение на Хан-Тенгри (7010 м). Российско-польское трио поднялось до штурмового лагеря. Но дальше Яцек Телер, а затем Андрей Шляпников идти отказались и Урубко достиг вершины в одиночку по знакомому маршруту, летом провешенному перильными веревками для клиентов .
В конце 2015 года Урубко познакомился с испанской альпинисткой Марией Хосе Карделл Фернандес. В августе 2017 года Денис и Мария прошли новую линию на пик Чапаева (6371 м) в Центральном Тянь-Шане. За это достижение двойка удостоилась награды Испанской Федерации Альпинизма. Восхождение стало одним из номинантом премии «Хрустальный пик-2017» .
21 сентября 2017 года на пресс-конференции, состоявшейся в Варшаве, Кшиштоф Велицкий сообщил, что Денис Урубко всё же присоединяется к польской команде, которая планирует зимнюю экспедицию на К2 . 29 декабря национальная польская экспедиция вылетела в Пакистан на зимний К2 . Весь январь альпинисты прокладывали путь по маршруту Чесена, но в итоге отказались от него из-за частых камнепадов, от которых пострадали два участника. Весь февраль, провешивая перила по стандартному маршруту по ребру Абруцци (план Б), поляки не спешили, считая, что астрономическая зима длится в Северном полушарии до 21 марта. Они и пермит взяли до 20 марта. Но Урубко реанимировал старый спор, что в определении зимних восхождений надо считать календарную зиму, а восхождения весной не могут считаться зимними (у польских экспедиций на счету три победных «зимних» восхождения на восьмитысячники в марте). Поняв, что «чистого» зимнего восхождения с поляками не получается, Денис покинул команду и за 4 дня до конца зимы 24 февраля, после отказа сильнейшего польского участника Адама Белецкого, самостоятельно в одиночку пошёл из лагеря 3 на штурм вершины . Но из-за катастрофической непогоды он вернулся 26 февраля с высоты 7600, чуть ниже лагеря 4 (7950 м), и был встречен официальным заявлением команды, что «Денис Урубко, в соответствии со своими убеждениями, касающимися конца зимнего сезона, покидает экспедицию, участники которой не видят возможности дальнейшего сотрудничества после его самостоятельной попытки подняться на вершину» . Тем не менее, Денис озвучил иную версию событий - психологический прессинг со стороны «ленивых медлительных участников и бессильного руководства». После того, как ему отказали в доступе к интернету в БЛ, он покинул команду с командой треккингеров.
C 6 по 8 августа 2018 года двойка Карделл-Урубко в сложных погодных условиях совершила восхождение на Ушбу (Кавказ, 4706 м) по новому маршруту (5Б , по Северо-западной стене), который получил название Matsoni route .
Летом 2019 года двойка Урубко - Карделл планировала прохождение нового маршрута на вершину Гашербрум-2 (8035 м). Из-за травмы Мария вынуждена была отказаться. Тогда Денис совершил акклиматизационный подъём по классике, и через две недели в одиночку пролез свою линию, которую назвал «Honeymoon» (Медовый Месяц). В перерыве между этими двумя достижениями высшей точки он руководил и действовал в трех спасательных акциях.
Рекорд СНГ
Всего Урубко совершил 23 восхождения на восьмитысячники что является рекордом СНГ. Другой альпинист с 21 восхождением на 8000 м Анатолий Букреев .
Рекорды Урубко
1999 год - все пять семитысячников Памира и Тянь-Шаня за 42 дня (подъём-спуск) в проекте «Снежный барс » за один сезон" (все с Андреем Молотовым) . Этот рекорд Урубко побил в 2016 году (с 15 июля по 14 августа, причём спуск во всех вершин совершил на лыжах) польский альпинист Анджей Баргиель, затратив на звание «Снежного барса» 29 дней 17 часов и 5 минут .
1999 год, декабрь - рекордное время на ежегодных декабрьских забегах памяти Анатолия Букреева на пик Амангельды (4000 м) в Заилийском Алатау под Алма-Атой от мемориала «Погибшим в горах» (гидропост Туюксу - 2400 м) и почти до скальной вершины (3970 м) - 1 час 15 минут 42 секунды . Организаторами давно установлена премия $500 за побитие этого достижения!
2000 год, август - в рамках Первого Международного Горного Фестиваля «Хан-Тенгри -2000» (снят фильм А.Кислова «Мраморное сердце Тянь-Шаня») дважды поднялся на вершину, второй раз - на состязаниях по скоростному восхождению на пик Хан-Тенгри , от базового лагеря (4000 м) до вершины (7010) прошёл за 7 часов 40 минут. .
2001 год, 21 августа - скоростное соло-восхождение в Каракоруме на восьмитысячник Гашербрум II от лагеря 1 (5800 м) до вершины (8035 м) за 7 часов 30 минут (побил на 2 часа достижение Анатолия Букреева 1997 года) .
2006 год, 14 сентября - показал рекордное время на ежегодных забегах на высшую гору Европы Эльбрус . Дистанцию от поляны Азау (начало подъёмника, 2400 м) до Западной вершины (5642 м) (класс «Экстрим») он прошёл за 3 часа 55 минут 58 секунд. Официальный мировой рекорд (2014 г.) - 3 часа 28 минут 41 секунда. Достижение польского спортсмена Анджея Баргеля 2010 года (3 часа 23 минуты 37 секунд), не было зарегистрировано в качестве такового .
2009 год, 11 мая поднялся на Чо-Ойю, и стал первым альпинистом бывшего СССР, взошедшим на все 14 вершин выше 8000 метров. Это было сделано за 9 лет - самый короткий период для «бескислородников» в мире.
Пять (5) новых маршрутов на вершины выше 8000 м в альпийском стиле. Каждое восхождение - уникальное спортивное достижение, которое удалось считанным альпинистам на планете. Для Урубко такие линии всегда являлись самоцелью, сверхзадачей.
Участие в спасательных операциях
2001 год, май - сопроводил со склона Лхоцзе ночью с высоты 8100 м до лагеря IV на классическом маршруте выбившуюся из сил известную польскую альпинистку Анну Червинску и шерпа Пасанга. А через день отдыха в штурмовом лагере (ниже польку спускали шерпы и друзья по команде) взошёл на вершину.
2003 год, февраль - со склона К2 после неудачного зимнего штурма в составе польской экспедиции с высоты 7750 м спустил заболевшего и обессилевшего поляка Марчина Качкана.
2003 год, 16 июля со склона Броуд-пика стащил француза Жана-Кристофа Лафая, у которого после восхождения стремительно развилась пневмония. Казахстанская команда уже успешно брала высоту, Урубко назавтра забрался на вершину в одиночку. Позже Лафай пропал без вести при попытке зимнего соло-восхождения на Макалу в январе 2006 года.
2007 год, май - прервав свой скоростной соло-забег на гималайский восьмитысячник Дхаулагири , снял с горы полумертвого российского ветерана Бориса Коршунова , который провёл одиночную «холодную» ночевку на 7300 м.
2008 год, май - сразу после восхождения на восьмитысячник Макалу принял участие в авральной попытке спасения с Аннапурны больного испанца Иньяки Очоа. Денис успел с грузом кислородных баллонов подняться от подножия горы до лагеря III (6900 м), когда Иньяки умер от отёка мозга, проведя пять ночей в лагере IV (7400 м). Позже Урубко в числе других спасателей знаменитого баска был награждён испанской Золотой Медалью «За спортивные заслуги».
2018 год, январь - во время попытки зимнего восхождения на К2 принял участие в спасении француженки Элизабет Револ (Elisabeth Revol) и поляка
Личное дело
Родился: 29.07.1973
Страна: Россия
Специализация: альпинизм
Достижения: покорил все 14 восьмитысячников мира без баллонов с кислородом, рекордсмен СНГ по восхождениям на восьмитысячники (21 раз)
Хотя К2 и ниже Эвереста на 237 м, покорить ее сложнее. Склоны здесь круче, а погода даже летом меняется моментально и почти всегда в худшую сторону. Зимой же гора превращается в настоящий ледяной ад. Скорость ветра - до 20 м/с, температура - –50°С. В таких условиях ни один из 11 известных маршрутов на К2 не кажется реальным, но Денис Урубко предлагает 12-й - по защищенной от ветра, но чрезвычайно лавиноопасной северо-восточной стороне. Он уверен в том, что пройдет этот маршрут:
1. Уверен, потому что идет на К2 зимой уже второй раз. Первую попытку Денис предпринял в группе с Кшиштофом Велицики, Петром Моравски и Марчином Качканом в 2002–2003 годах. В тот раз до пика им оставалось всего 750 м, когда Качкану стало слишком плохо и восходителям пришлось повернуть назад. И это уже был рекорд. Ни до ни после них никому не удавалось зимой забраться выше отметки 7860 м, хотя попытки предпринимались. Так, зимой 2011 года российская экспедиция на К2 закончилась смертью одного из участников.
2. Уверен, потому что за его плечами - восхождения без кислорода на все 14 восьмитысячников Земли (Денис - восьмой в истории, кто смог это сделать). Всего же Урубко поднимался на высоту более 8000 м уже 21 раз и не раз делал это зимой. Так, в 2009-м за первое в истории зимнее покорение горы Макалу (Китай–Непал, 8485 м) он получил премию Eiger Award, прозванную альпинистским «Оскаром»; в 2012 году за аналогичный подвиг на Гашербрум II (Китай–Пакистан, 8034 м) - Golden Piton.
Также в его активе два «Золотых ледоруба» (Piolet d"Or - международная награда за выдающиеся достижения в альпинизме, ежегодно присуждаемая французским журналом Montagnes). В 2014 году Денис был в жюри Piolet d"Or. Но в 2015-м, если экспедиция на K2 состоится и пройдет успешно, он сам будет получать эту награду - и, скорее всего, не одну.
Гора К2
Она же Чогори, Годуин-Остен и Дапсанг.
1856 Экспедиция, исследующая расположенную между Китаем, Индией и Пакистаном горную систему Каракорум, обнаруживает вторую по счету вершину, которую обозначает на карте как К2 (Каракорум-2).
1954 Первая успешная попытка покорения К2 после долгих неудач. На вершины взошла экспедиция итальянца Ардито Дезио.
1987 Американская экспедиция поднимается на К2 и объявляет ее высочайшей горой мира. Их приборы показали высоту от 8858 до 8908 м, что выше Эвереста (8848 м), однако в том же году эти данные были опровергнуты.
2007 Российская экспедиция покоряет К2 со стороны западной стены - самого сложного пути наверх, где альпинистам приходится преодолеть практически отвесную стену высотой несколько километров.
Круглая дата - хороший повод пристать с вопросами к другу, с которым постоянно не хватает времени поговорить по душам. Вроде и встречаемся, но все как-то бегом, впопыхах...А время-то идет. Денис охотно пошел навстречу, и подробно ответил на все вопросы Russianclimb.com.
Чего тебе пожелать, экс-прапорщик? Держать такой интенсив еще несколько десятилетий, конечно, фантастично, но, зная тебя, легко представляю, что не тут, так там, ты все равно будешь выкладываться. Такой уж уродился. Спортсмен.
Удачи тебе. И береги себя.
Когда ты стоишь один на пустом плоскогорье, под
Бездонным куполом Азии, в чьей синеве пилот
Или ангел разводит изредка свой крахмал;
Когда ты невольно вздрагиваешь, чувствуя, как ты мал,
Помни: пространство, которому, кажется, ничего
Не нужно, на самом деле нуждается сильно во
Взгляде со стороны, в критерии пустоты.
И сослужить эту службу способен только ты.
И. Бродский
Сороковник… Ого, Урубко, тебе уже 40? Хотя, впрочем… уже или еще? Вопрос философский…
«Сороковник» это УЖЕ. Причем, без всякой философии, Лена. Живешь себе, живешь, и вдруг... Возникло ощущение, что пройдена «вершина» жизни. Раньше все основное в альпинизме было впереди, а теперь, похоже, осталось позади... Вообще, я доволен, что сделал многое из того, о чем мечтал. При том, что «воплощение» своих желаний выматывает, сжигает – в любой области деятельности.
Сколько лет из этих четырех десятков ты занимаешься альпинизмом?
Началом можно считать первые восхождения на простые горы вроде Бударки, Стрижамента, Бештау, Чегет-Чат и другие на Кавказе. Это было в 1980-87 годах, когда наша семья жила на Северном Кавказе.
Мне было около десяти лет, отец часто брал на охоту и рыбалку, различные похождения. Помню красивый вид на белоснежные громады Кавказского хребта у горизонта. Потом я оказался в туристической секции.
В интернете недавно кто-то опубликовал воспоминания о турклубе города Невинномысск «ЧеРГиД», и о его руководителе-садисте Сливко. Смешно, но знакомство с Кавказом я начинал под его руководством. Тогда, помню, меня смущали перевальные походы. Зато, забираясь на высшую точку, я был счастлив, полностью принимал смысл происходящего. Потом последовали вершины на юге Сахалина... Получается, что альпинизмом я занимаюсь больше тридцати лет. Почти всю жизнь.
Твой путь от семнадцатилетнего пацана, идущего на свой страх и риск в одиночку на Белуху, до признанного селебрити в мировом альпинистском сообществе кажется со стороны безупречно прямым и понятным. Только близкие знают цену этой кажущейся цельности. Сколько внутренних взлетов и падений пришлось пережить?
Спасибо, что видишь такую перспективу, Лена. Но вроде, все развивается по спирали, да? Понятно, что прямых линий нет. Так сложилось, что я часто оказывался «у разбитого корыта», приходилось начинать все с начала. Видишь ли, это издержки процесса, которым занимаешься с фанатизмом. Самые опасные лица – деятельные фанатики.
В том числе для самих себя. Человек, который к чему-то движется, все время рискует сломать ногу... или шею. Хорошо, что есть люди, не страдающие этим саморазрушительным стремлением к достижению цели. На таких держится мир.
А тем, кто идет к недостижимой цели, желаю не сдаваться при временных сложностях. Продолжать верить в «конечное торжество разума».
Когда мне пришлось уйти из института во Владивостоке, то было очень тяжело. Но впереди были горы. А вот когда я упал в лавине с пика Абая – там все закончилось. Переломанные ноги, куча ухлопанных денег, один на чужбине, ни денег ни гражданства, предательства друзей. Нынешнюю ситуацию можно тоже воспринять кризисом – «выжили» из страны, после двадцати лет службы один ветер (или два ветра) в кармане, ни дома, ни работы, на новом месте. Пробовала начинать жизнь сначала? Ну вот, приблизительно так.
Когда было труднее: в самом начале, когда ты, голодный алма-атинский бомж, ночующий на скамейках, был готов на все ради манящих вершин, или теперь, когда каждый твой проект под пристальным вниманием?
Сейчас трудней. Не из-за внимания, причина в другом. Нынче нельзя быть «голодным алма-атинским бомжом». Теперь есть люди, которые зависят от меня. Это родители в возрасте, дети, сестра с семьей... Нынче слишком тяжел груз ответственности, накопленный прошедшими годами. Он есть, уходить от него – трусость элементарная пополам с ленью. Поэтому, если раньше я делал только то, что хотел, то теперь иногда приходиться поступать вопреки желаниям.
Когда я с тобой познакомилась, тебе было 27. Ты писал в дневнике: «О. Пустельник!», «О, Хабелер!»… Думал ли ты в ту пору уже, что когда-нибудь напишут «О, Урубко!»? Те ведь уже тогда не мог не понимать, что твой потенциал альпиниста очень высок.
Ни о чем таком не думал. Скорей, наоборот, не понимал своего, как ты выразилась, потенциала. Сейчас иногда с удивлением оглядываюсь назад – неужели это я так поступил!? Неужели был пройден ТОТ маршрут!? Странно, что хватило сил. Иногда думаю, что приблизительно так же смотрит на пройденный путь Саша Ручкин. Он для меня всегда был кумиром. Ему удавались вещи, о которых страшно мечтать.
С тобой, Лена, мы познакомились в 2001 году. Во время российского проекта под руководством Виктора Козлова, когда ваша команда приехала совершить восхождение на вершину Лхоцзе Средняя, «русский восьмитысячник». Ты была журналистом, вроде? В последний момент случайно попала в компанию Виноградского, Болотова, Соколова и других. Освещала, так сказать, ход экспедиции.
Вообще, начало века выдалось веселым временем. Тогда никаких мыслей кроме как о Гималаях и Спорте не было. Хотелось «лупить» восьмитысячники, и разгульно прожигать молодость.
Alma mater, самостоятельность и профессионализм. Откуда взялся альпинист Урубко? Расскажи, плз, о своем становлении, как восходителя.
Все происходило обычно, как у многих. Если начинать из «глубины веков», так сказать, то... Как говорил уже, в детстве я лазил на холмы рядом с городом Невинномысск по Ставрополью. С клубом «Чергид» ездил пару раз в кавказские ущелья. Затем семья переехала, но я продолжал походы рядом с домом. Южно-Сахалинск лежит у подножия горной гряды, пять из вершин которой превышают отметку 1000 метров. И множество гор чуть ниже.
По их гребням сильные ветра и холод не дают развиваться растительности, и образовались небольшие участки альпийского рельефа. С осыпями, скалами, с глубокими спусками в долины. В общем, мы с друзьями лазили по всем этим аномалиям. Было увлекательно и красиво. Когда после таежных дебрей я вырывался на простор, когда горизонт распахивался, и весь мир лежал у ног! Это становилось интересным...
После Сахалинских вершин хотелось чего-то бОльшего. В 1990 году мне удалось поступить во Владивостокский институт, и в перерывах между занятиями тренироваться, лазить по скалам, ездить в горы Сихотэ-Алиня. Там есть хорошие красивые массивы вроде Ливадийского хребта, гор Ольховой, Облачной.
Приглядывался к картам, расшифровывал долины и перевалы. И на электричке отправлялся в путь. Снаряжения не было, таскал колбасу с хлебом прямо в учебном портфеле. Хорошо было пользоваться опытом, приобретенным на Сахалине, ночевать у костров, ловить рыбу... Но целью всегда были восхождения – пройти через буреломы, выбраться на вершину.
С огромной теплотой вспоминаю альпклуб Владивостока. Там я познакомился с серьезным планомерным отношением к тренировкам. Попал в сообщество ребят, увлекавшихся сложными восхождениями. Меня взяли под крыло Шаферов, Гайнеев, Суприянович, Краснолуцкий. Именно благодаря им я сделал первые шаги в альпинизме. Тогда только начиналось освоение Баджальской горной системы.
Проводились сборы для новичков – без долгих дорогих поездок на Кавказ. Приморская Федерация альпинизма находила возможность поддерживать Школу, готовить молодых ребят – то, что до сих пор «из любви к искусству» тянет Вадим Гайнеев. Так мне удалось получить первые уроки сложной работы, взаимодействия в группе и других коллективных установок. Пройти настоящие скальные и снежные маршруты...
Самым интересным, помню, оказались – первопроход на пик Улун, одиночная «дикая» вылазка на пик Морион и маршрут 2Б на пик Золотой Рог, который я отработал первым.
Дальше захотелось большего. Команда особо буйных отправилась летом 1992 года в Ала-Арчу, удалось присоединиться к ним. Меня «доводили» до второго разряда, и я узнал много нового, полезного. Особых технических знаний получить не удалось, но важным оказалось отношение «старших» ребят. Это была серьезная командная работа.
Дальше надо было решаться... самостоятельно. И я отправился в ущелье Лайляк, напросился поработать носильщиком с иностранными туристами. Пока суть да дело – шарахался по окрестностям Базового Лагеря, совершал одиночные восхождения. Это было опасно, рискованно. Мне удалось пролезть несколько достаточно серьезных линий уровня 3А-4А, в том числе и на Главную Аксу. Несмотря ни на что, компания честно поступила со мной, заплатили за работу, когда я опоздал к одному из выходов, и я пешком добрался до офиса через половину Средней Азии.
Так я оказался на альпбазе Алай города Ош. Один, с желанием поехать к пику Ленина, чтобы попытаться залезть на него в сентябре. Ну... представь себе дикий послеперестроечный 92 год, разруху и хаос вокруг. И вдруг поздно вечером во двор альпбазы влетает запыленный грузовик, а из кузова на лианы винограда лезут черные прокопченные худющие люди. Рвут недозрелые грозди, жрут... сопровождая эту вакханалию алкогольным возлиянием. Так судьба познакомила меня с ребятами из ЦСКА Казахстана.
Для команды на леднике Бивачный выдался очень сложный год. Полмесяца они жили практически без продуктов, вертолет не прилетал. И едва унесли голодные ноги. За что потом весело себя вознаграждали. Всю ночь я слушал рассказы Гичева, Михайлова, Кисленкова и Грекова про разудалые похождения на склонах пика Коммунизма. А утром рядовой Спортроты Денис Гичев представил меня Ильинскому.
Был ранний час, едва рассвело, мы едва держались на ногах от бессонницы и выпитого спиртного. Ерванд Тихонович, наоборот, был кристально серьезен и чертовски деловит. Так что мог трезво оценить ситуацию.
На пик Ленина в одиночку я Вам не советую, молодой человек, - сказал он. – А вот приехать служить в армии у нас Вы можете.
Жребий был брошен. С позволения Ильинского меня взяли в один из грузовиков, довезли до Алматы. Откуда я уехал на Сахалин с твердым желанием заработать денег и вернуться. Институт к тому времени я уже бросил. Так получилось, что третьего января я сошел на перрон на окраине Южной столицы Казахстана. Зная всего три слова – ЦСКА, Гичев, Ильинский.
Надо было выживать. Поэтому полгода я работал в Театре Юного Зрителя. Актером третьей категории, выражаясь человеческим голосом. Жил где придется, ночевал в театре, у друзей, на скамейках в парке и в подворотнях. Среди недели тренировался в ЦСКА под руководством Людмилы Николаевны Савиной. Эта обаятельная женщина умела найти верный подход к оголтелой молодежи, дать правильные установки. Я очень благодарен урокам, полученным у нее.
По выходным мы совершали восхождения в ущелье Туюксу. Людмила Николаевна была подчеркнуто сдержана и строга – настоящая красавица среди юных чудовищ. Обычно она с улыбкой говорила, что кого обгонит на подходе к маршруту – тот разворачивается обратно. Крылатые фразы «Мальчики, не стоим, работаем», «Одну отодрала я, другую пусть отдерет комендант вагона», «Наши горы ходятся в любую погоду» навсегда впились в мое сознание. Ах, Людмила Николаевна! Наше Солнышко. Она проводила в секции много времени, вывозила на сборы в Ала-Арчу и Баянкол.
Дальше я попал в лапы к Дмитрию Грекову. Он являлся действующим тренером команды, перспективы были невероятными, кружили голову. Дима гениальный человек, Учитель с большой буквы. Не «добренький», но неимоверно чуткий к чужим проблемам, особенно это заметно в его отношении к молодежи. Там в компании Шофхата Гатауллина, Михаила Михайлова, Владимира Сувиги и Елены Калашниковой я постигал первые азы высотного альпинизма, сложных технических восхождений. ТАКОГО можно пожелать каждому начинающему спортсмену. Эта Школа стала для меня определяющей на всю жизнь.
Надо сказать, что до 2001 года я слабо развивался в спортивном скалолазании. То есть, ходил сложные маршруты, особенно уверенно работал на комбинированном рельефе... Но специфической «заточке» для скал меня взялся учить Юрий Горбунов. Этот Бог технического альпинизма восьмидесятых годов, победитель и призер многих Союзных соревнований по скалолазанию однажды взялся тренировать небольшую группу.
Там я почерпнул много нового о системе подготовки, о тренировках для скалолазания. Это отличалось от того, чем занимался ранее. Юрий Александрович, которого можно назвать современным Апологетом технического альпинизма, кропотливо с юмором преподавал молодежи азы старой Школы – это особая пластика, гармония, отличавшаяся от скалолазания в современном виде.
Если разбираться, то всем, что удалось в спорте, я обязан этим сильным личностям.
В 2003 году ты решил уйти из команды Ильинского, и пуститься в свободное плавание. Сомнения были?
Сомнения были в течение экспедиций 2001-2003 годов... не осознавал, что идет процесс осмысления и переоценки. Это сейчас легко, оглянувшись назад, сказать – было так-то и так-то, потому что. А тогда не отдавал себе отчета, зачем делаю каждый следующий шаг.
В 2003 году я чуть не погиб из-за разгильдяйства напарников по команде, едва не обморозился, отношения стали напряженными... пошли интриги, какие-то недоговоренности.
К тому же, стало понятно, что в той группе занимаюсь не альпинизмом, а высотной атлетикой. За 2002 год совершил только два восхождения! Нас тренировали, гоняли... потом мы лезли на очередной восьмитысячник. Мне не разрешили попытку на Броуд-пик, не дали залезть на К2, не... в общем, много чего пресекалось, если личные амбиции шли вразрез с «линией Партии». Дмитрий Греков и Людмила Николаевна учили меня другому альпинизму.
Поэтому, в конце 2003 года я понял, что не хочу дальше страдать ерундой. Зато самостоятельные проекты вроде «Снежного Барса» за один сезон, Лхоцзе или зимнего К2 доставляли истинное удовольствие.
Надо было делать выбор. Меня поддержали Ринат Хайбуллин, который руководил новой волной в нашем альпинизме, и Павел Максимович Новиков, что возглавлял ЦСКА. Наверное, им тоже мыслился другой стиль, а не стадное перетоптывание в снегах. Там сомнений не было. Решив, что надо пытаться идти в ногу с Симоне Моро и другими «западенцами», я перестал сомневаться, и начал действовать.
А первым делом пришел к Ильинскому и честно сказал, что не буду дальше работать под его руководством.
В итоге ты выжил в этом жестком мире, организовал массу экспедиций, сделал блестящие восхождения, научился работать со спонсорами, создал федерацию, собрал коллекцию ... Многие ли твои бывшие товарищи по команде поддержали (одобрили) в том далеком 2003 твое стремление самому решать свою восходительскую судьбу?
Только Сергей Самойлов. Мне кажется, что с высоты опыта ему было ясно, какими «тараканьими бегами» мы занимались. Все-таки, он был Высотником №1 СССР в 90-91 годах. Погляди Рейтинг в альманахе «Вестник Гор» за тот период.
Остальные дальше своего носа ничего не видели. Конечно, слишком много стереотипов, перешагнуть их сложно. Но я ни на кого не рассчитывал. Наоборот, хотелось как можно дальше дистанцироваться. До сих пор испытываю странное чувство к ребятам. Это похоже на отношение к сокамерникам. Словно мы были в тюрьме, я сбежал... а они отказались. Поэтому, ностальгии по отношениям не испытываю.
Зато взамен я получил настоящих друзей – Бориса Дедешко, Сергея Самойлова, Дениса Гриневича, Геннадия Дурова. Потому что они искали в альпинизме такое же творчество и свободу.
Ты альпинизмом занимаешься профессионально. Огромную роль в этом сыграл . Многие твои нынешние друзья тоже профессионалы. В чем плюсы и минусы такого образа жизни?
Профессионал профессионалу рознь. Работать гидом тоже надо уметь. Однако, в такой деятельности все предсказуемо, уравновешено. Есть клиенты, они тебе пишут... договоренности, наработанные связи, стандартный поток людей и программы восхождений. Возможность авантюризма сведена к минимуму.
Симоне строит свою деятельность по-другому. Он всегда в поисках новых проектов, других спонсоров, следующей экспедиции. Нет ничего отработанного, ничего не делается по шаблону.
Именно это мне удалось впитать, и начать так же строить свою жизнь. Здесь сложности на каждом шагу, потому что приходится придумывать себе схему развития, все время ее менять.
Нет ничего постоянного, человек всегда в зоне риска... Не только потому что работа довольно опасна. Но и потому, что нет уверенности в завтрашнем дне.
Никто не поставит задачу, не заплатит деньги, как положено, раз в месяц, или после восхождения «выходного дня». Плюс в том, что я свободен каждый день, волен делать то, что считаю нужным.
Разница в отношении к профессионалам на родине и за рубежом?
Если говорить о будущем, то о чем мечтается сейчас? Есть на горизонте объект давно задуманный, но для которого пока не нашлось ресурса?
Да. Есть задумка купить участок земли в Гуамке на Кавказе, построить себе дачу. Возделывать «свой огород», как говорится. Но это из области фантастики. Денег нет, и не предвидится.
Зато есть возможность в конце года издать книгу «Погоня за Снежным Барсом». Это будет роман о восхождениях 1999 года, когда Андрей Молотов и я участвовали в экспедиции с Симоне Моро и Марио Курнисом по всем «семитысячникам» бывшего Советского Союза.
История о том, как, собственно, мы с Симоне познакомились. Раньше денег на эту книгу не было. Но теперь, продавая предыдущие издания, я накопил средств на следующее. Так что люди, кто покупают мои книги, оказывают поддержку в творчестве.
Планов восхождений на восьмитысячники много. Буду тренироваться, готовить проекты. Ты же знаешь, что моим приоритетом является высотно-технический альпинизм. Вот туда и хотелось бы, пока есть желание и силы. Канченджанга, Эверест... Есть где порезвиться! Ведь через пару-тройку лет, возможно, ничего не будет привлекать.
Ваше с Борисом восхождение на Чо-Ойю по ЮВ стене – фантастическая линия, поражающая воображение. Но риск там был запредельным. Глядя сейчас, не считаешь ли ты, что это было чересчур «на авось»? Где проходит грань между альпинизмом безрассудным и тем, который оставляет приличный шанс остаться в живых?
Я думаю, что выходили на маршрут, твердо все просчитав. Это не было безрассудством. Да, скользнули по грани. Да, было ясно, что живыми нам не спуститься. Да, вернулись случайно... ты вспомни условия!!! Разница между продуманным штурмом и авантюрой состоит в том, что даже в самых жестких плохих условиях у группы остается шанс достичь вершины и вернуться домой. Мизерный шанс... но он есть! Профессионализм и мастерство позволяют его использовать. Авантюра, это когда при самом плохом стечении обстоятельств шансов выжить не остается.
Неплохо лезли в нижней технической части. Это раз. В верхнем секторе отказались от намеченного первопрохода «в лоб», свернули на маршрут поляков. Это два.
Была хорошая акклиматизация и тренированность, которые позволили достичь вершины рывком с высоты 7600 метров. Это три.
Воспитанное отцом умение ориентироваться, использовать любые мелочи помогли ночью. Это четыре.
Следование жестким правилам на спусках по веревке. Знаешь, как я скальные крючья бил!? Навсегда! Несколько френд и закладок бросили. Это пять.
Четкий расчет и экономия в продуктах. Это шесть.
С одной стороны – удачи, победы, радость преодоления, расширение своих возможностей и горизонтов. С другой – погибшие друзья, которых становится все больше... Андрей Барбашинов, Серега Самойлов, Иньяки Очоа, Петр Моравский, Марио Мерелли, Леха Болотов... - всех не перечислишь. Это постоянная рана, это состояние души, когда больно до невозможности, но ты открыт всему; в этой боли столько мужества продолжать жить и меняться, превозмогая всё. Заставляет ли скорбный груз задуматься?
О чем задуматься? Чтобы «завязать» самому? Заставляет. Я помню всех. И знаю, ради чего надо прекратить ходить на сложные маршруты. Как только уровень ответственности «перевесит» уровень эгоизма – я перестану заниматься экстремальным альпинизмом. Надеюсь понять этот момент.
Тенденции. По сравнению с тем, что было 10 лет назад, что изменилось в мировом альпинизме? Какие тенденции прослеживаются? Чему удивляешься? Что радует? Восхищает? Раздражает?
Стало больше Шоу. Это затмевает Спортивность. Можно сравнить настоящие бои на ринге с Реслингом. Когда ряженые красавцы имитируют честный поединок – обезьянами прыгают на потеху толпе. Так и теперь, когда я смотрю некоторые фильмы... ладно, не будем переходить на личности...
В общем, когда происходит имитация альпинизма. Люди зарабатывают деньги любыми способами. Кто-то воссоздает картины Девятнадцатого века, кто-то мнимо «на онсайт» пролазает насосанный изнасилованный маршрут.
А однажды, помню, смотрели с Самойловым книгу одного нашего известного альпиниста, про его восхождение на Гран Жорас... Серега потом долго смеялся о диагонально растущих сосульках – настолько автор «завалил» фотографии себя любимого на маршруте, чтобы круче казалось.
Слишком много коньюктуры, далекой от реальности. И слишком много спекуляций на эту тему. Как сделал Хаус, объявив альпийским стилем свое вымученное прохождение с третьей попытки линии на Нанга-Парбат по провешенным участкам веревок. Как поступил Презль в 2006 году, убедив всех, что его восхождение проходило в диком неосвоенном районе по суперсложной линии. Что сотворили ребята-америкоты в 2011 году, затащив больного на вершину по кривой, и добившись Золотого Ледоруба.
Удивляет меня, что позиционирование туризма, путешествий одурманивает публике мозги, да и самими альпинистами подчас возводится в достоинство.
Так, поехав в отдаленный (для европейца или американца) район, красочно рассказав о том, как «тяжело» ты туда добирался, можно рассчитывать на то, что это воспримут частью восхождения на гору.
При том, что весь груз для Базы путешествует на машинах, снегоходах, носильщиках, верблюдах и яках, либо на лодке. Можно не лезть ничего сложного, но сам факт приключения станет альпинизмом.
При этом все забывают, что пастухи тысячелетиями пасут отары у подножия гор, которые подаются, как «дикие». Караваны в течение сотен лет прокладывают пути по ущельям, где, по утверждениям западных фантазеров «не ступала нога человека». Позавчера наткнулся на фразу «нехоженые тропы» в описании одного из экстремальных проектов, засмеялся.
Кто ж прокладывал эти тропы!? Или они сами образовались?! Вспомните освоенность массива Буордах в советское время при его нынешнем запустении. Или горы Центрального Памира, где через перевал Кашал-Аяк в верховьях ледника Федченко киргизы ходили в набеги на таджиков. А в Новом времени много лет работала научная станция.
Однако, любой житель Западных стран в стремлении заработать денег или славы так вывернет все наизнанку, что будет ясно – он первый и неповторимый. Так для китайца, живущего в сердце Кунь-Луня, поездка в Альпы будет сравнима по сложности и неизведанности с поездкой француза в Китай.
Восхищает меня уровень свободного лазания на технических маршрутах, достигнутый выдающимися современными альпинистами. Это из области фантастики, как Давид Лама пролез на Сьерро-Торре. Мне нравится, как Башкирцев, Хуберы и Поу, Нефедовы, Тихонов, Ауэр и другие ребята штурмуют скальные вертикали Альп, Крыма, Каракорума… есть чему завидовать и учиться.
Личное. Чем больше всего ты сейчас дорожишь? Что любишь?
Сегодня целовал пяточки дочери Александры. Катал ее на шее, угощал черной смородиной. Девчонка счастливо смеялась, и произносила второе слово в жизни: «папа». Вот это я понимаю!
Нашел ли ты баланс семейной жизни и восхождений? Возможен ли он вообще? Альпинистам трудно в этом плане. Что посоветуешь «начинающим»?
Не надо искать баланса. Кажется, мы пришли в мир не ради семьи и самопожертвования во имя благополучия потомства. Им тоже надо загубить свои мечты о прекрасном для воспитания следующего поколения?
А кто же тогда будет ЖИТЬ? Думаю, дети смогут видеть рядом с собой родителей, не отказавшихся от собственной судьбы. Каждый из нас имеет право «на себя». Если есть желание, конечно.
Возможно, кому-то семейная жизнь видится важнейшей ипостасью и долгом. Ради которых следует все кинуть на алтарь. Я никого ни к чему не принуждаю, забочусь лишь о собственной Свободе Выбора.
Наследие. Живя в Алма-Ате ты создал не только альпинистскую федерацию города, но и собственную секцию. Вырастил команду из молодежи. Что удалось? Что не удалось и почему?
Удалось много. В течение десяти лет наша секция задавал тон в спортивных реалиях Казахстанского альпинизма. Выигрывали почти все соревнования. В технике бодались на уровне с самыми сильными скалолазами, в функционалке побеждали марафонцев и лыжников. Делали много восхождений – от учебных с новичками, до суперсложных, .
Нас не понимали и боялись, уважали и поливали грязью, завидовали и превозносили. Около двух сотен молодых (и не очень) ребят пришли в альпинизм из рядов секции ЦСКА Сергея Самойлова. Расклад сил там был такой – я руководил идейными задачами и повседневной кропотливой работой. А Серега контролировал безопасность и задавал моральную планку. Благодарен всем, кто занимался у нас, вместе ходил на восхождения.
Можно было продолжать общее дело. Мне хотелось вырваться на волю – от жестких рамок Правил и Разрядных требований. Учиться по схемам Школы Советского Союза, а реализовывать все по Европейской системе. В сущности, в последние годы я так и работал с молодежью. «Клеточные» нормативы были данью старомодным взглядам и руководству ЦСКА. Зато воспитательная работа, учебно-тренировочный процесс был налажен удачной комбинацией Советской и Европейской Школ.
Но потом нас выгнали из спортивного комплекса ЦСКА, отняли базу в ущелье Туюксу... Обложили, как волков, в общем. Стало сложно, и год назад ребята сказали, что коллектив настроен работать в общем ключе. Без противостояния. Я слишком сильно уважаю их, своих друзей, чтобы навязываться. Не захотел биться головой о стену.
Ты много пишешь (у меня уже собрание сочинений Д.Урубко занимает целую полку!) Твои книги переводят и издают в Европе. Будучи прапорщиком ты писал статьи, стараясь хоть как-то рассказать о казахстанском альпинизме. А сейчас книги и посты в блоге. Пишешь в экспедициях в холодной палатке, пишешь дома все свободное время. Знаешь ли ты кого-то из альпинистов, кто тоже ваяет книгу за книгой?
Альпинизм - один из наиболее сложных и опасных видов человеческой деятельности. При этом способность покорять высочайшие горные вершины планеты определяется не только физической подготовкой: не менее важным является умение принимать в экстремальных ситуациях грамотные и взвешенные решения. Об этом мы поговорили с Денисом Урубко - первым горовосходителем из стран СНГ, покорившим все 14 восьмитысячников мира.
Денис Урубко
Высотный альпинист, мастер спорта международного класса. Первый горовосходитель из стран бывшего СССР (пятнадцатый в мире), покоривший все 14 восьмитысячников - вершин выше восьми тысяч метров. При этом стал восьмым альпинистом, который добился этого успеха без применения кислорода, и рекордсменом - всего за 9 лет (2000-2009 гг.). Суммарно имеет 21 восхождение на восьмитысячники, 5 из которых являются первопрохождениями - Манаслу, Броуд-Пик, Чо-Ойю, Макалу и Гашербрум II (последние два - зимой).
Родился в городе Невинномысск. С 1993 по 2012 годы жил в городе Алматы (Казахстан). В настоящий момент живёт и тренируется в Италии, имеет российское и польское гражданство.
В 2009 году за первое в истории зимнее восхождение на Макалу (8485 м) стал обладателем альпинистского «Оскара» - премии Eiger Award. За первопрохождение в 2010 году юго-восточной стены Чо-Ойю (8201 м) совместно с Борисом Дедешко получил «Золотой ледоруб» - престижнейшую международную награду, ежегодно вручаемую французским журналом Montagnes за выдающиеся достижения в альпинизме. В 2012 году за первое зимнее восхождение на Гашербрум II (8034 м) удостоился «Золотого крюка» - почётной награды от американского журнала Climbing Magazine.
- Денис, что для вас лично значит альпинизм, и с чего он в вашей жизни, собственно, начинался?
Альпинизмом я стал заниматься как разновидностью туризма. Было интересно испытывать себя и при этом постоянно открывать что-то новое. Постепенно туризм перерос в спорт - я начал много тренироваться и добился неплохих результатов, выигрывая многие соревнования. Поначалу это приносило мне положительные эмоции, но победы, в конце концов, надоели. Я начал задумываться, ради чего всё это делается, искать средство самовыражения. В итоге таким средством стал высотный альпинизм. Как говорит мой друг, художник Андрей Старков, спорт - это когда ты бежишь в одном направлении с остальными и стремишься быть первым, но ведь есть возможность бежать в совершенно другую сторону, и тогда первым ты будешь всегда. Поэтому при каждом своём восхождении я стараюсь реализоваться так, как, может быть, никто другой не смог бы этого сделать в сходных условиях. Новый маршрут на Броуд-Пик, новая линия на Чо-Ойю или участие в скоростном забеге на Эльбрус - я рисую свою собственную картину и демонстрирую её людям - пишу рассказы и стихи, делаю фильмы, веду свой блог. Донесение до людей информации о том, что произошло в спорте, трансформировалось для меня в искусство, может быть, даже в своего рода философию.
- Если говорить о навыках альпиниста… Что необходимо в первую очередь?
Альпинизм - очень опасный вид спорта, и горы - не стадион, где человеку в любой момент времени может быть оказана помощь. В горах ты рискуешь своей собственной жизнью. Конечно, опасен любой экстремальный спорт, но в альпинизме, как нигде больше, эту границу риска можно прочувствовать особенно тонко.
В горах очень важно умение принимать решения за самого себя, поскольку ты идёшь туда не для кого-то другого, не для папы и не для дяди с улицы - ты идёшь только для себя. Это твой осознанный выбор, сделав который, следует проявить уйму терпения, чтобы достичь такого уровня подготовки, который позволит совершать восхождения. Во время экспедиций даже на небольшие вершины (высотой в 3,5-4 тысячи метров) у слабоподготовленных людей могут возникнуть серьёзные проблемы со здоровьем.
Физическая и психологическая подготовка отнимают очень много времени. Допустим, даже подготовленному «высотнику», чтобы выйти на хороший уровень скалолазания (технического альпинизма), нужно, тренируясь как обезьяна, потратить полгода-год. Чтобы научиться очень быстро бегать по крутым склонам, а это уже абсолютно иное физическое состояние, необходимо поменять систему подготовки и следующий год тренироваться как лошадь. Сейчас я, например, много времени занимаюсь на скалах, и поэтому ехать на высоту уже не готов - это совершенно разные системы подготовки. Можно, конечно, быть универсалом, таким как Ули Штек, - замечательный скалолаз и альпинист, отлично подготовленный функционально. Но универсализм или совмещение всё равно подразумевают некоторое приспособленчество, поэтому ты никогда не доберёшься до таких же высот, которых мог бы достичь, концентрируясь только на одном виде деятельности.
С другой стороны, альпинизм - это интеллектуальная игра, в которой очень многое можно предусмотреть заранее. Как в обычной жизни: если ты идёшь по улице мимо стройки, то знаешь, что теоретически тебе на голову может упасть кирпич. И если ты этого не хочешь, то можешь обойти это место стороной, ну или хотя бы надеть каску. Так и в горах: если зимой ты двигаешься под склоном, то можешь попасть под лавину. Понимая это и обладая необходимым опытом, ты способен проработать безопасное решение. Иногда риск бывает многогранным: если идти медленно, то придётся провести больше времени в высокогорье, а значит, рискуешь обморозиться; если же стараться проскочить быстро, это может спровоцировать сход лавины. Конечно, при совершении сложных восхождений многое определяет и фактор простого везения, а мы всего лишь принимаем правила такой игры. В абсолютно одинаковой ситуации камень может попасть в голову, а может пролететь в 10 сантиметрах от тебя. Возможны и непредсказуемые ситуации, как то: болезнь участника экспедиции или резкая смена погоды. Случается и так, что участок маршрута, который снизу кажется одним, на деле оказывается другим. Один мой товарищ рассказывал, что поднимаясь по южной стене пика Энгельса, он заметил впереди снежную полку, удобную для бивуака, но когда подлез поближе, выяснил, что это нависающие скальные карнизы и висящие под ними бахромой сосульки. Подобные ошибки тоже могут стоить человеку жизни.
Альпинизм очень часто сравнивают с космонавтикой: и большая высота, и соизмеримая степень риска. Правда, если первые полёты были связаны с осознанной готовностью космонавтов погибнуть, то сейчас во главу угла ставится гарантия возвращения на Землю. В альпинизме подобная трансформация тоже произошла?
На самом деле в альпинизме, в отличие от космонавтики или, допустим, боевых действий, риск бессмыслен. Альпинизм - это игра тщеславия ради самого себя, ради того, чтобы достичь абсолютно бессмысленного результата - залезть на вершину. Человечеству это ничего не даёт. А вот космонавты или, например, шахтёры рискуют жизнью ради чего-то. И понимать это очень важно.
Что касается безопасности, то первые восхождения действительно были крайне рискованными. Неизведанные вершины, непроторённые маршруты, отсутствие специального надёжного снаряжения. Сейчас, когда у нас есть самое современное оборудование, высочайший уровень подготовки, огромный опыт, задача сводится к тому, чтобы сделать риск минимальным и заранее предусмотреть всё то, что только возможно предусмотреть. Лично мне при этом очень помогает моя тренерская работа с молодёжью - благодаря ей я всегда представляю, что может произойти в конкретный момент с каждым участником восхождения, контролирую процесс и просчитываю ситуацию на 2-3 шага вперёд. Альпинист должен чётко представлять, что может случиться в той или иной ситуации. Правило простое: я не должен ничем рисковать, и никто не должен рисковать из-за меня.
В том случае, если что-то начинает идти не так, как планировалось, и решение необходимо принять мгновенно, то каким образом это происходит? На основе интуиции, опыта или чего-то ещё?
Интуиция, на самом деле, - это и есть опыт, но наложенный на конкретную обстановку, на то, что происходит здесь и сейчас. Именно поэтому человек, обладая опытом, знанием и видя ситуацию, способен принять мгновенное решение. В одной из книг советского писателя Виктора Конецкого приведён такой эпизод: среди ночи капитан прибегает на штурманский мостик и кричит: «Почему идём малым ходом? Срочно врубить полный». А через неделю всё повторяется с точностью до наоборот: «Почему идём полным ходом? Срочно врубить самый малый». При этом ситуации абсолютно одинаковы, и со стороны действия капитана могут показаться, мягко говоря, непоследовательными. Но он, исходя из своих внутренних оценок того, что происходит вокруг, и опираясь на мельчайшие, ему одному заметные факторы, способен принять важное решение и нести за него ответственность.
В альпинизме всё точно так же. Для примера, соотнесу два своих восхождения. Во время зимней экспедиции на К2, проснувшись утром в 4-м лагере на высоте 8 тысяч метров, я обнаружил, что состояние моего напарника стало неадекватным. Было понятно, что ему тяжело, и он может умереть, поэтому нужно спускаться вниз. Вторая ситуация: во время восхождения на Монблан с группой молодёжи уже на предвершинном гребне одному из участников становится плохо. Я подошёл, посмотрел и понял, что эта ситуация уже немного другая, хотя на взгляд неопытного человека разницы между ними нет никакой, и парня тоже надо быстро спускать вниз. Но там, на вершине Монблана, я понял, что этот человек просто перенервничал, и его психологическое состояние наложилось на физическое. Мы продолжили восхождение, и это решение оказалось оправданным - экспедиция завершилась успешно. На К2, совсем немного не дойдя до цели, мы прервали восхождение. И это тоже было оправдано.
Может быть, это прозвучит достаточно самоуверенно, но с годами у меня выработалось какое-то внутреннее ощущение собственной правоты в принятии важного решения в конкретный момент. К счастью, за последние 15-20 лет эти решения всегда себя оправдывали. Кроме того, мне везло, что напарники, с которыми я совершал восхождения - Сергей Самойлов, Геннадий Дуров, Борис Дедешко - полностью мне доверяли. Это доверие, конечно, накладывало на меня очень большую ответственность - я рисковал не только за себя, но и за своего друга. В то же время это помогало мне находить золотую середину, принимать в каждый момент правильное решение.
Очень страшной была ситуация в 2011 году, при восхождении на пик Победы с Геной Дуровым. Мы шли по лавиноопасному склону и когда «жахнул» снегопад, стало ясно, что нужно возвращаться - дальнейшее восхождение слишком опасно. Но рано утром в течение получаса резко похолодало, и я понял, что погода меняется, и она благоприятна для продолжения экспедиции. Мы пошли дальше и пролезли этот маршрут. Точно так же случилось при восхождении на пик Корона с Борисом Дедешко и Алексеем Потоцким. Всё было против того, чтобы идти на гору. Но я принял решение идти, и оно оказалось удачным. Бывали и обратные случаи. Когда мы с Борисом лезли по новому маршруту на Байчечекей, ситуация складывалась просто прекрасно. Но я принял решение остановиться, и мы развернулись.
Но вот парадокс: когда я следовал решениям других людей, которые, может быть, доверяли мне не полностью, начинались сложности. С Симоне Моро мы совершали зимнее восхождение на Нангапарбат. Я точно знал, что мы это сделаем. Но Симоне решил свернуть экспедицию и возвращаться. На мой взгляд, опасности там не было. Я долго готовился к этому проекту, тренировался весь год, мало общался с любимыми мной людьми, не зарабатывал денег, во всем себя ужимал. А в итоге - сворачивание экспедиции. Принятие чужого решения было и в начале маршрута на Эверест 2013 года, и мой друг Алексей Болотов погиб.
- Ходить в горы сложнее в одиночку или в команде?
У всякой медали есть две стороны. Времена изменились - каждый из нас стал более независимым, у каждого - свой дом, своя машина, свой Интернет. Поэтому людям стало очень сложно договариваться, и найти себе партнёра для тренировок или восхождений тяжело. Раньше, когда приходилось жить в коммуналках, пользоваться автобусом, ездить на рынок за 10 километров, договариваться мы умели. Сегодня многие предпочитают действовать в одиночку, и это легче. Но экспедиция коллективная, конечно, всегда даёт больше возможностей. Так, в 2011 году мы с Борисом Дедешко пролезли замечательный маршрут по стене пика Пржевальского только потому, что действовали как две руки одного человека. Работали по интуиции, понимали друг друга с полуслова. Но мы - настоящие друзья, а они всегда находят общий язык. Каждый из нас знал, что сделает другой, как он себя поведёт, и поэтому получился выдающийся результат - соло такого не сделать.
- Были ли в вашей практике решения, о принятии которых вы впоследствии жалели?
Да, одно из таких решений произошло в 1995 году. Мы вышли на восхождение после сильного снегопада, намереваясь проскочить маршрут на авось. Решение было принято под влиянием психологического нажима - люди со стороны говорили: «Ага, испугались? Не пошли?». Я пошёл на поводу чужой оценки и повёл группу на восхождение в очень рискованной, опасной ситуации. В результате - снежная лавина, травмы, покалеченные судьбы. Всё закончилось очень плохо. С тех пор на поводу чужого мнения я никогда не иду.
Сообщая о гибели людей в горах, СМИ зачастую называют такую причину: кто-то просто прошёл мимо и не помог. Так ли это на самом деле?
Представьте, что сейчас вы подойдёте к окну и выброситесь с высоты 9 этажа. А газеты потом напишут: «Ах, какие все вокруг плохие, не удержали парня от этого страшного поступка». Этот пример имеет, конечно, гротескный оттенок, и всем понятно, что окружающие сделают всё возможное, чтобы предотвратить несчастье. Но он также показывает и то, что мораль далеко не всегда может быть однозначной. Человек, который пошёл на гору и замёрз там, сам сделал свой выбор. Он пошёл туда неподготовленным, тем самым заставляя остальных жертвовать экспедицией, а возможно, и своей жизнью. Он поступил очень безответственно и поэтому не вправе ожидать ответственного отношения к себе со стороны окружающих. Просто не вправе. Понятно, что будет лучше, если окружающие помогут ему спуститься вниз. Когда альпинист будет ясно демонстрировать, что ему нужна помощь, наверняка найдутся те, кто поможет. Когда я помогал оказавшимся в беде людям на вершинах выше 8 тысяч метров, я рисковал своим спортивным результатом, рисковал своим здоровьем, рисковал своей жизнью, но таков мой личный выбор. Другие люди, которые не стали рисковать, спуская какого-то безответственного человека со склона горы, тоже по-своему правы. В высоких горах никогда и никого нельзя осуждать. Случаев, когда пытаясь спасти других, кто-то погибал сам - замерзал, просто терялся - множество.
При этом вы сами неоднократно прерывали свои восхождения, чтобы спасти других альпинистов. Насколько сложными были эти решения, понимая, что на этом экспедиция для вас завершится, а значит время тренировок и ресурсы (в том числе немалые финансовые) будут потрачены впустую? Или всегда есть уверенность, что хватит сил вернуться и покорить вершину?
Понимания, что сил хватит, конечно же, нет. Я просто делаю так, как был воспитан. В советской школе альпинизма существовало золотое правило: в первую очередь необходимо помочь товарищу или человеку, который терпит бедствие. Поэтому у меня никогда не возникало сомнений, что я должен делать. Если после операции по спасению у меня оставалось здоровье, силы, то я заканчивал восхождение, но это только благодаря длительным тренировкам.
Мне и самому помогали не один раз. Например, друзья спустили меня с пика Русского Географического Общества. Тогда я сам поступил неправильно, допустив ошибку в простом месте. Из-за меня рисковали другие люди, чтобы исправить ситуацию. Но моя жизнь была спасена, и по отношению к другим я действую точно так же.
- Свойственны ли альпинистам эмоции? Приносят ли они пользу или наоборот - вредны?
Когда Усейн Болт устанавливает очередной мировой рекорд, он переживает кучу замечательных эмоций. И этим он мало отличается от альпиниста, взобравшегося на высочайшую вершину. Но очень многое здесь зависит от конкретного случая. Например, в 2003 году я спустился с Броуд-Пика с Жаном-Кристофом. Я прервал восхождение, чтобы помочь человеку спуститься вниз. Но буквально через день я в одиночку будто взлетел на крыльях и покорил эту вершину. В крови бурлил адреналин, и эмоции меня переполняли. Я знал, что всё безопасно, что всё под контролем, чувствовал себя восхитительно. Через 2 года мы поднялись на Броуд-Пик по новому маршруту. Но в этот раз эмоций не было никаких. Ситуация была диаметрально противоположной, сложной и расслабляться было нельзя. Мы с трудом нашли безопасный спуск. Та же самая вершина, всего 2 года разницы, но в первом случае эмоций куча, а во втором - их нет вообще.
В критических ситуациях эмоции сильно мешают. В моей практике были случаи, когда человек, захлёбываясь эмоциями, начинал действовать неадекватно, и это ставило под угрозу всё восхождение, безопасность всей группы, за которую я нёс ответственность. Поэтому такие эмоции необходимо контролировать или даже душить. Контроль над эмоциями во мне выработался со временем, где-то через 5-7 лет совершения восхождений.
Но на самом деле эмоции - это именно то, ради чего мы все живем: достигаем каких-то результатов, зарабатываем деньги, рожаем детей. Поэтому лишать себя эмоций нельзя, но надо знать место и время, когда они уместны. Я могу испытывать или не испытывать эмоции во время восхождения, но потом, сидя за столом перед компьютером, монтируя фильм или делая репортаж, я могу переживать их ещё не один раз. Причём в этот момент я способен оценить их совсем по-другому, понять, ради чего всё это было. Помните, как говорил ослик Иа: «Какой из этого следует вывод?».
Бывали ли случаи, когда решение принималось не вами, и вы с ним были не согласны; при этом группа спускалась, а вы шли дальше?
Было наоборот - зимой, во время покорения пика Ленина. Я не был руководителем группы, но был сильнейшим в спортивном плане. Все были измучены, но в последний день надо было дойти до вершины. Мы проходили зону трещин, где надо было быть связанными верёвкой, и я предложил руководителю: «Давай я сделаю быстрый рывок до вершины - ситуация сложная, рискованная, но у меня есть для этого силы». Поскольку экспедиция считается успешной, если хотя бы один из участников поднялся на вершину, руководитель дал положительный ответ: «Да, Денис, иди, мы тебя подстрахуем, встретим на спуске, поможем спуститься по трещинам, и вместе пойдём вниз в лагерь». Я сделал быстрый рывок, но возвращаясь вниз по гребню, встретил группу и узнал, что они приняли решение продолжить восхождение до вершины, несмотря на то, что времени, чтобы вернуться засветло, у них не было. А для меня это означало, что по трещинам на леднике предстоит пройти в одиночку. Это огромный риск, которому группа не имела права меня подвергать. Ждать их возвращения на морозе -50 °С я тоже не мог. В итоге всё обернулось трагедией: они возвращались уже в темноте, и один человек погиб.
В случае, если на вершину поднимается кто-то один, у остальных чувство успешности экспедиции остаётся, наверное, далеко не полноценным?
Бывает по-разному. В экспедиции Джона Ханта на Эверест в 1953 году вершины достигли 2 человека, но благодаря усилиям всей команды. Каждый из них - Уилфрид Нойс, Том Бурдийон, Чарльз Эванс - хотели бы взойти на вершину, но все они были счастливы и довольны командно достигнутым результатом.
На Канченджангу в 2014 году мы лезли командой, но на вершину взобрался я один. И когда мы возвращались домой, в Катманду, остальные участники были гораздо счастливее меня. А я был очень недоволен. Моя задача, как руководителя экспедиции, состояла в том, чтобы не я один, а все участники достигли высшей точки. Тем более, что в 2002 году там я уже был. Само по себе восхождение было для меня не так важно, как общий командный успех нашей экспедиции.
- Можете назвать самые сложные из ваших экспедиций?
Сложных экспедиций было много, но сложными они были по-разному. Не нашли взаимопонимания с партнёром - это одно, отступили в двух шагах от вершины - это другое. Самый ответственный маршрут, который во многом определил мою дальнейшую судьбу, был пройден в 2000 году по стене пика Хан-Тенгри. Там мы проложили новый маршрут, и именно это дало мне понимание, что такая высотная техника - то, что мне нравится. Самое амбициозное и безбашенное восхождение было совершено по южной стене Броуд-Пика, где вместе с Сергеем Самойловым мы пролезли маршрут в альпийском стиле. Самая опасная и рискованная экспедиция была на Чо-Ойю. Мы лезли с Борисом Дедешко, и там я принял решение продолжать восхождение, несмотря на то, что была велика вероятность, что назад мы уже не вернёмся. Сработала та самая интуиция - опыт, наложенный на сиюминутную ситуацию. В итоге мы залезли и смогли спуститься вниз. Решение было очень сложным, но не вымученным. Зимнее восхождение на Макалу - шаг в неизвестность. Мы с Симоне преодолели порог в 7 тысяч 400 метров - все, кто до нас забирался выше, погибли. Поэтому было абсолютное непонимание ситуации, что и как делать дальше. Мы будто направлялись куда-то в пропасть с завязанными глазами. Погодные условия были плохими, дул страшный ветер. Шли по жёсткому льду - настолько всё было выдуто ветрами. Двигались очень быстро, практически бежали. Великий французский альпинист Гастон Ребюффа говорил: «Основа моей безопасности - высокая личная техника». В данном случае у нас с Симоне техника была высокой, оба были хорошо подготовлены. Рискованных ситуаций возникало много, но нам удалось с ними справиться. Даже когда упал снежный карниз, мы сумели резко сманеврировать в сторону.
Как видите ближайшие 10-20 лет своей жизни: что-то изменится? Может быть, в части осознания альпинизма, работы с молодым поколением…
Не меняется только гранитная стена. А человек - существо динамичное, и мы живём тем, что постоянно изменяемся. Каждый новый день даёт нам новые вызовы, возможности. Мы можем реализовать их, но для этого не надо запирать себя в какие-то рамки, ограничивать себя колеёй, надо смотреть шире и понимать, что нового можно сделать в каждый конкретный момент.
Сейчас я нацелен на занятие спортивным скалолазанием, которое очень популярно в Европе. Его я в своё время пропустил мимо, занимаясь высотным альпинизмом. Это сравнительно безопасное приключение: все маршруты пробиты, везде сделаны стационарные скальные крючья, анкера. Оно требует огромного физического и морального напряжения, но и приносит кучу положительных эмоций.
В ближайших планах - выпустить 2 книги в Италии, 2-3 книги в Польше. Также буду продолжать работать с молодёжью - тренировать, готовить людей к совершению высотных восхождений. Насильно я в горы никого не тяну, потому что это действительно опасно, и я знаю, какую цену можно заплатить за это увлечение. Но если человек действительно хочет заниматься альпинизмом, он может прийти ко мне и сказать: «Денис, научи как это сделать, и как это сделать безопасно». И я постараюсь ему помочь.
Текст: Алексей Кириллов
Фото: Архив Дениса Урубко; prudek / Depositphotos; Olga Danylenko, Florin Stana / shutterstock; Андрей Старков / wikipedia; Cathy Yeulet, Daniel Prudek / 123rf | 188
